Родиться в Лондоне, говорить на пяти языках, но выбрать беларуский медуниверситет – решение, которое многих удивит. Рита прожила 7 лет в Беларуси, прошла интернатуру в детской хирургии, а в итоге ушла в онлайн-репетиторство. CityDog.io поговорил с англичанкой о жизни в Беларуси, обучении и культурных отличиях, которые сложно не заметить.
– Я родилась и выросла в Лондоне. Мой папа – англичанин, мама – русская. Они познакомились в Польше, поженились в Англии и остались там жить.
С детства мама обучала меня русскому языку – чтобы я могла общаться с родственниками. Кроме английского и русского, я свободно говорю по-украински: два года училась в школе в Украине, где живет бабушка. Еще знаю французский и немецкий – оба на уровне intermediate.
В Беларуси я провела более семи лет – с 2016 по 2024 год, окончила медуниверситет и прошла интернатуру. Сейчас я продолжаю ездить в Беларусь – там осталось много друзей и знакомых.
– В 16 лет я поняла, что хочу стать врачом. Тогда я ухаживала за мамой в больнице, параллельно смотрела российский сериал «Склифосовский» – и наромантизировала себе, как это круто.
Учиться я хотела за границей. Медицина в Великобритании не сильно развита: к обычному врачу сложно попасть, а приема у узконаправленного специалиста можно ждать месяцами. Я понимала, что ничего изменить не могу и не хочу быть очередным колесиком в этом механизме. Для меня главным двигателем всегда было желание помогать людям. А как мне им помочь, если они с трудом могут попасть ко мне на прием?
Сначала я рассматривала Мальту, это очень популярное направление у британцев. Бывшая колония, говорят по-английски, теплый климат – кто бы не захотел там учиться? Но за месяц до подачи документов мне сообщили, что я должна сдать экзамен по мальтийскому языку, так что от этой идеи пришлось отказаться.
Потом я рассматривала Китай и даже поступила – но в университете попросили заранее перевести деньги за обучение. То есть ты сначала платишь, потом приезжаешь в Китай, на границе проводят медосмотр – и решают, пустить тебя в страну или нет. Мне это показалось подозрительным: нет никаких гарантий, что я бы прошла этот медосмотр.
Я думала и про Европу, но мне было бы тяжело изучать медицину на иностранном языке, а в странах, где обучение было на английском, цена была выше, чем в Англии. Так я пришла к СНГ. В России мне не подходили сроки подачи, в Молдове – цена. В Украине нужно было сдавать экзамены на украинском, а я не была на 100% уверена, что справлюсь.
Поэтому я остановилась на Беларуси. Писала в университеты в Минске, Витебске и Гомеле. В итоге выбрала Гомельский государственный медицинский университет, потому что Гомель ближе всего к Украине и мне было удобнее оттуда ездить к бабушке.
– Гомель мне сразу понравился – очень красивый. Но с жильем было сложно: иностранцам тяжело снять квартиру, а в общежитии, которое мне предложили, были ужасные условия. В итоге мне помогла декан: она обзванивала другие общежития и просила, чтобы меня взяли.
Вначале учиться было сложно. Меня удивляло, что нужно отвечать у доски и заучивать тексты. В Англии такого нет. А когда я говорила об этом, мне отвечали: «А ты не в Англии».
Подходы к учебе тоже отличались. В Англии главное – ключевые слова, четкие формулировки. А в Беларуси важно рассказать красиво, налить воды. Понадобилось время, чтобы к этому привыкнуть. Учебники тоже нравились больше иностранные, где всё по делу. В беларуских нужно было еще разобраться, где что. Но, возможно, это просто особенность русского языка.
У нас была очень сильная группа, и меня это мотивировало, я хотела не отставать. А вот преподаватели были разные – университет, кажется, набирал всех подряд. У меня вообще много вопросов к администрации. Например, на первом курсе нас, иностранцев, пытались отправить копать морковку. Но мы отвоевали свои права, и больше к нам не приставали – потом меня еще долго называли в деканате «девочка, которая не хочет копать морковку».
В интернатуре я отличалась от беларуских студентов: мы делали одну и ту же работу, только им платили, а я платила сама. При этом требовали от меня все то же, а учить никто особо не хотел. Нужно было заслужить, прострадать, переписать кучу дневников. Я писала их от руки, с ошибками – иногда путала окончания, могла пропустить мягкий знак. Врачу приходилось переделывать за мной, это никому не нравилось, и из-за этого меня не хотели брать в операционную. Проще было взять кого-то другого и обучить.
Один раз заведующий сказал другим молодым специалистам: «Вот бы вы так стремились в операционную, как Маргарита». Я ответила: «Так возьмите меня». А он: «Мне их нужно обучать». Я спросила: «А меня кто будет обучать?» – и тут на меня та-а-ак посмотрели! Думаю, они не ожидали, что я так скажу. Наверное, беларус бы промолчал.
– После шести лет бакалавриата и года интернатуры по детской хирургии я решила не оставаться на ординатуру. Просто поняла: ничему новому меня уже не обучат.
Работу я искала около полугода – и не смогла никуда устроиться. Ходила по поликлиникам и больницам, но везде либо не нужны детские хирурги, либо требовали вид на жительство, которого у меня нет. Меня согласились взять только в одну детскую поликлинику в Минске, где уже три года не было ни хирурга, ни медсестры. Но начинать путь в таких непростых условиях мне не хотелось.
При этом я входила в Фонд одаренной молодежи Республики Беларусь, написала научную работу и заняла первое место по республике. И если была бы гражданкой – меня взяли бы на работу одной из первых.
Ощущение, что на иностранных студентов смотрят как на прибыль: поучатся, заплатят – и уедут. Пока учишься, тебе каждый год дают разрешение на пребывание. А на шестом курсе его как будто специально сокращают, чтобы ты сразу уехал. А у кого-то тут друзья, отношения.
Пока искала работу, слушала, как работают мои коллеги, однокурсники, – и поняла, что, наверное, мне лучше быть репетиторкой. Этим я начала заниматься еще на четвертом курсе – как подработкой. А во время интернатуры подумала: хватит сидеть у родителей на шее, пора самой себя обеспечивать. И стала заниматься репетиторством всерьез.
– Я прожила в Беларуси 7 лет – и, несмотря на все минусы, ни о чем не жалею. Я познакомилась с классными людьми, у меня осталось много знакомых и друзей. Я увидела, как живут люди в другой стране, о чем всегда мечтала.
Беларусь – хорошая страна, здесь можно жить. Есть интересный парадокс: в Беларуси на меньшую зарплату ты все равно можешь позволить себе лучший образ жизни, чем в Великобритании. Одежда у нас дешевле, продукты – примерно в той же ценовой категории. А вот жилье очень дорогое. В Беларуси даже с меньшей зарплатой можно позволить себе больше. Люди ходят в спортзалы, ездят куда-то, встречаются. Понятно, что не все так живут, но в целом ощущение, что при меньших доходах люди могут позволить себе больше.
Беларусы, конечно, отличаются от англичан. В Англии тебе всегда улыбаются, желают хорошего дня – не важно, искренне или нет. В Беларуси такого нет. Только в последние годы стало чуть дружелюбнее, продавцы начали улыбаться. Это чисто славянское: если тебе не радостно – зачем клеить улыбки? Но я выросла в Англии, и мне этого не хватало.
Также хочется добавить: если мне что-то было нужно – беларусы всегда помогали. Особенно это чувствовалось в критических ситуациях. Беларусы, несмотря на внешнюю суровость, действительно готовы помочь.
А еще в Беларуси я завела кота Тиму. И потом забрала с собой в Англию. Получается, частичку Беларуси увезла с собой. С ним общаюсь только на русском: пыталась на английском, но он ничего не понимает. Английский ему не заходит. Все-таки гены берут свое.
Перепечатка материалов CityDog.io возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: личный архив героини, Unsplash.com.
